Король рая. Профессор Браун. Галактика Черона - Олег Ковалёв

Всё это скапливается в так называемой пассивной части головного мозга человека. Вот сейчас мы проживаем очередную жизнь на очередной планете Земля.

Что было в это время тогда? – В момент сна человек с помощью пассивной части мозга касается синхронно по времени своих прошлых воплощений-жизней с помощью аналогий. И когда события совпадают на девяносто – девяносто девять процентов, такую «прогулку» в прошлое человек называет вещим сном, как это верно заметил профессор в своих стихах».

Обвела взглядом сидящих напротив неё и с сожалением посмотрела на угасающий огонь, её губы почти неслышно продолжили: «к сновидениям человек должен относиться, как к информации: что делал он в это же время в своих прошлых жизнях на других планетах «Земля».

Таким образом всё, что происходит вокруг, а так же полученные знания отложатся в пассивной части мозга и уже в следующем воплощении Земли оно будет занимать у человека уже не девяносто пять процентов, а, например, девяносто шесть. Но резервуар, как мы видим, наполняется доверху. А что потом? А потом – полное обновление этого резервуара: Сущность как и человек умирает, и воплощается на своей новой планете Земля со вновь обновлённой ДНК-Галактикой и младенческим человечеством. И при этом человек рождается и умирает почти на каждой планете Земля только один раз».

Костёр уже догорел. В ушах послышался шум тишины. Наверное, это свист от космического ветра, если учесть, с какой скоростью Земля несётся во вселенной вокруг Солнца.

Профессору вдруг снова захотелось встряхнуться. Достал гитару и звенящую тишину посетили волшебные звуки музыки. В мире, куда они прилетели, всё было по-другому. И профессор тоже был уже другим, только он этого не знал, он же не видел себя со стороны. Взъерошив волосы, снял свои очки, и тогда Марюша снова увидела другого профессора, но даже не профессора, а просто милого, своего милого. И словно подслушав её мысли подошёл к ней, подхватил под руку и помог подняться. После этого взял гитару и вдруг зычно запел, притопывая и кружась вокруг Марюши…

А я знаю эту песню, я знаю,Под неё, под эту песню, гуляю,Под неё, под эту песню, танцуюИ целую тебя, целую.

А сегодня с тобою – гулянки,А сегодня с тобою – пьянки,Обниму я гитару любуюНо тебя лишь люблю и балую…

Всё вдруг закружилось, завертелось в вихре танцев и пляски. Алёна и Джек завели хоровод. И только Марюша не танцевала, она была занята. Глаза профессора не давали ей покоя, она была там, далеко. Наверное, слышала другую песню, ту, которую излучало сердце профессора, т.е. её милого. А веселье продолжало нарастать и все дружно подхватили припев:

А я знаю эту песню, я знаю,Под неё, под эту песню, гуляю,Под неё, под эту песню, танцуюИ целую тебя, целую…»

И снова профессор вышел на круг и заголосил:«Не глядите на меня, ой, девки,А давайте споём припевки,Я под ваши припевки танцуюИ к гитаре её ревную…

Я в любви тебя нежно купаю,Я в любви тебя нежно ласкаю,А наряды твои ревнуют,Обнимают тебя и целуют…

Затем, подхватил Марюшу на руки и стал кружиться с нею в ритме вальса вокруг костра. Никто ничего не понял. Общее веселье, шум, смех. А между двумя уже родилась любовь, но и они, эти двое, об этом не знали, потому что родилась любовь пока только на небесах. А профессор счастливый, что Марюша его крепко обняла и прильнула к нему, продолжал голосить:

Как всегда ты, Марюша, любима,С моих взглядов на девок ранима,Ой, не надо, родная, не надо,Твои губы мне только отрада…

Что я вижу, ой, девки, ой, горе:Моя Марьюшка плещется в море,Эти волны её обнимают,И целуют её, и ласкают…

После этих слов припев грянул столь оглушительно, что природа вокруг вздрогнула от неожиданности. Эти ноты всеобщего веселья покатились очень далеко и докатились до необычного племени Свияга, которое в это время занималось своим искусством, и творческий процесс которого был внезапно нарушен.

Взбешённый вождь вскочил на ноги и застыл от ужаса. Веселье на его территории?! Это неслыханно, потому что его страна живёт в трауре искусства и очень этим счастлива. И тут вдруг кто-то осмелился мешать счастью его поданных. Злобно и напряжённо всмотрелся вдаль. Вокруг него столпились испуганные поданные с красками и кисточками в руках.

А в пространстве в это время неслось безудержное:

«А я знаю эту песню, я знаю,Под неё, под эту песню, гуляю,Под неё, под эту песню, танцуюИ целую тебя, целую…»

Обессиленные попадали на траву. Марюша наконец-то заснула на плече своего милого, как и мечтала. Алёна и Джек, свалившись как подкошенные, тут же заснули тоже рядом друг с другом. И только Марюше уже сквозь сон пришли мысли, что зря они так много беззаботно веселились и смеялись, как бы чего не вышло.

Глава 3. В плену искусства

Профессор проснулся ещё засветло. Укрыл Марюшу курткой, положил ей под голову свою шляпу, тяжело вздохнул. Всю свою сознательную жизнь жил один. Женщины никогда не понимали его и он платил им взаимностью. С виду яркий, привлекал внимание женщин. Но ни одна из них не выдерживала общения с ним больше одного дня. Cокрушался и переживал, что не успевал до-конца объяснить им строение вселенной. А так с виду умные барышни, слушали с большим интересом вроде бы, а потом пропадали и не возвращались к нему уже больше никогда. Уже к этому привык и всегда заранее знал, что видит очередную барышню в последний раз. Но что он мог сделать? Только одно: оставаться самим собой, и в ответ научился только слабо улыбаться на очередное подтверждение своего одиночества.

И снова тяжело вздохнув, направился к речке. Солнце только всходило из-за горизонта и отображало на водной глади уже иной солнечный огонь. Но тут увидел то, чего никогда не желал бы увидеть наяву. Ровно в пятнадцати метрах от него на плоту сидел человек весь разукрашенный. В руках держал огромную кисть. «Свияга», промелькнуло в голове профессора. Вскрикнул, и упал в обморок. Марюша, которая уже не спала и с удовольствием тогда принимала ласковую заботу профессора притворяясь спящей, резко встрепенулась. Явно слышала крик, и голос ей показался даже как бы знакомым. Забыв об опасности, побежала к реке, кажется, крик раздался оттуда. Вдруг остановилась, нет, застыла на бегу или на лету. Огромный разрисованный человек склонился над профессором и разглядывал его. Позади него находились такие же обмалёванные, но помельче.

«Вы кто?» – пролепетала Марюша. – «Обычно такой вопрос задаёт хозяин», услышала в ответ. «А вы хозяин?» – задала, наверное, не очень удачный вопрос Марюша.

«Да, я – Свияга. Хозяин этой страны. И Солнце, которое вы видите над головой – тоже Свияга, и речка, и поле, и леса, но я – самый главный Свияга из всего того, что я вам перечислил». И как бы в подтверждение сказанного резко выпрямился, ударил себя своей огромной кистью в грудь и гордо поднял голову. Марюше вдруг стало весело. Улыбнулась и сказала: «какой вы смешной и интересный. Пойдёмте к нам, только помогите профессору».

Зачерпнула воду ладошкой и плеснула её на профессора, как бы нечаянно проведя кончиками своих пальцев по его глазам и губам. Профессор открыл глаза, увидел склонившегося над ним Свиягу и прошептал: «Марюша, беги, Свияга», и снова потерял сознание. – «Да я уже прибежала, милый, и Свияга здесь. Ты, главное, не волнуйся, всё будет хорошо». И неожиданно для себя скомандовала: «Свияга, возьмите профессора и пойдёмте к костру. Я вас покормлю». И всё было бы ничего, но Свияга слыл очень страшным, ужасным и опасным. Все, кто его видели, обычно падали в обморок. Потому что знали, какой Свияга злодей. Но Марюша ничего не слышала о злобном Свияге, потому у неё и не получилось испугаться.

Алёна и Джек сбегали к плоту и принесли Свияге кресло-трон. Но Свияга вдруг сгрёб в охапку Марюшу и бережно опустил её на свой трон. «Униженный перед красотой, да возвысится над ней» – промолвил он и расположился напротив, прямо на голой земле.

«И не мечтай, униженный, не возвысишься». Глаза Марюши излучали космический холод. Свияга вздрогнул от неожиданности. Глаза злобно блеснули, но промолчал однако, и натянуто улыбнулся: «сегодня – произнёс подчёркнуто – ты почётный гость и сидишь на моём троне. А завтра, никто не знает, что будет завтра. Все знают, какой я справедливый». Гул одобрения пронёсся среди свиты, все согласно закивали головой. Но особой радости никто почему-то не излучал.

«Но вот ты сейчас находишься выше меня. А значит, лучше. Тебе придётся это доказать. В противном случае, ты меня обманула и опозорила. Свияга этого не прощает. Сейчас мы будем говорить. И если окажется, что ты понимаешь материальный мир хуже нас всех тут вместе взятых – обвёл рукой свою свиту – и не научишь нас тому, чего мы не знаем, то твоё место вместе с твоими спутниками будет на красочных рудниках. Там вы все проживёте недолго. А зачем вам жизнь? Работать лопатой может любой. Таких много. Если твой интеллект не позволяет выполнять сложную работу, то пусть делает простую. И это справедливо. А платой за эту работу будет вам жизнь, хоть и недолгая, но всё же».